Мне было 9 лет, я проснулась от криков мамы. Не смея пошевелиться от ужаса, я лежала до тех пор, пока не услышала, как хлопнула дверь. Мама успела убежать. Через несколько минут он зашёл в мою комнату с кинжалом в руке. Конечно же, он был пьяный. Нет, он не хотел меня убить. Он вложил мне кинжал в руку, лег на живот и стал требовать, и орать, чтобы я села сверху и вонзила кинжал ему в спину. Он всегда бил маму на моих глазах. В какой-то момент она стала спать со мной, отшучиваясь, что просто хочет спать со своим ребенком, будто я ещё маленькая, но она просто хотела быть от него подальше. Его это не остановило. Он приходил и бил её прямо в моей кровати. Сломал как-то об меня стул и бил оторванной ножкой с гвоздями. Пока я лежала в больнице, мама пришла навестить меня и почему-то не снимала шапку: он запустил ей в голову жестяную банку с консервами. Шрам остался до сих пор. Сейчас он примерный отец второй дочки от другого брака и почти похож на нормального человека. Но недавно он хвастался, что поточил и заменил ручку на том самом кинжале. Он не поверил в рассказ о том, что он с этим кинжалом делал. Он требует доказательств и хочет, чтобы мама все подтвердила. Он не помнит ни единого своего страшного поступка. Мне 27, и я до сих пор жалею, что не убила собственного отца в 9 лет.