Обеих моих бабушек давно нет в живых, но я их помню. Они родились в один год в одной деревне в семьях с похожим укладом и достатком, обе окончили церковно-приходскую школу и были одноклассницами. Бабушка по матери — строгая, властная женщина, всё свободное время посвящала чтению классики и трудов философов и психологов. Бабушка по отцу была другой: она держала зимой дюжину куриц в доме, и к ней было не зайти из-за запаха. Когда ей нужны были варежки, она их вязала сама, хотя вязать ненавидела. Она учила меня материться; она не читала ничего сложнее местной еженедельной газеты, а мне говорила, что меня читать научат в школе и можно не переживать. Если бабушке по маме были нужны варежки или яйца, она шла в ночную дополнительную смену на завод и покупала всё нужное. Когда она услышала от меня первое "блять", она пообещала меня прибить (угрозы от неё всегда были только на словах), если услышит это слово ещё раз. Она научила меня цифрам и буквам в четыре года, в пять я уже сносно читала. За проказу наказанием было сидеть на спинке дивана и придумывать сказку (учила грамотно строить предложения). Бабушка по отцу за шалость могла дать поджопник; наливала мне вино и пиво; не разрешала мыть руки (воду жалко было, она же её с колонки носила); не меняла мне бельё и не переодевала меня, когда я у неё гостила. Когда бабушка по отцу назвала меня при родне тупой дурой (мне было лет шесть), бабушка по маме молча встала со своего стула и влепила ей пощёчину. Да, я ненавидела бабушку по маме: за вечные дрессировки, запреты, правила, зубрёжку, учёбу. И обожала бабушку по отцу. Жаль, что только с возрастом я осознала, что одна была настоящей любящей бабушкой, которая хотела дать моим нейронным связям хороший старт, а вторая была просто пофигистичной раздолбайкой и по сути не дала мне ни знаний, ни любви, ни ласки. Обе они умерли в мои девять лет.