Семья со стороны мамы была, что называется, «вшивой интеллигенцией». То есть по факту ничего из себя не представляли, жили бедно, зато установили дома 100500 правил, которые необходимо было соблюдать, потому что «мы интеллигентные и воспитанные люди». Вплоть до того, в какую сторону должна смотреть ручка чашки на столе, а в какую — в шкафу. Любое отклонение от этих правил сопровождалось закатыванием глаз со стороны мамы и бабушки, хватанием за сердце и стонами: «Ты нас в могилу загонишь», «С такими манерами только в дворники идти». Отец, не выдержавший всей этой идиократии, ушёл из семьи, когда мне было пять лет, с той поры я неоднократно выслушивал про свои дурные гены, когда делал что-то не так, как хотелось маме и бабушке. Как только я окончил школу, сбежал из дома к отцу, благо он был согласен меня принять. И какой же это был кайф! Ставь чашку так, как ставится; обедай, когда захочешь, хоть в растянутых трениках, хоть в трусах, не надо переодеваться к столу; ненавистные пианино и баян остались пылиться в доме родительницы, больше не надо было вечерами по часу «услаждать слух» мамы и бабушки; можно было вешать одежду на стул, не складывая с точностью до миллиметра. И сейчас, когда я пытаюсь построить отношения с девушкой, я ей озвучиваю, что у меня в доме только одно правило — никаких дурацких правил. Ну, ёпти! Каждая сперва соглашается, а потом начинается гундёж: «Одежду так не кидай, обувь ставь прямо, эта полка в холодильнике под овощи, а эта под мясо». Они оправдывают себя тем, что им так удобней — знать, где что лежит, они хотят, чтобы всё аккуратно было. Но, блин, я же как-то жил до нашего знакомства и почему-то всегда знал, где что находится, и грязью не зарос.