В декабре я возвращался домой и увидел старушку, сидевшую на чёрном заборчике, огораживающем засыпанный снегом газон. Она шла в аптеку за лекарством для правнучки, которая лежала дома с температурой, но не дошла до аптеки каких-то 20 метров, как ей стало плохо. Она просидела так неизвестно, сколько времени, и заплакала из-за своей беспомощности и из-за того, что все проходили мимо. Мы дошли до аптеки, где я усадил её на стул и спросил фармацевта, может ли она чем-то помочь, но она могла лишь вызвать скорую. Этого не потребовалось. Старушка уже отошла и протянула мне свой кошелёк с вложенной бумажкой с названиями нужных лекарств. Меня пропустили без очереди. По дороге до дома бабушка рассказывала о своей семье, о квартире, где живут одни старики и маленькая девочка, родители которой то ли работают, то ли им нет до неё дела. Звала на ужин. Когда я отказался, стала предлагать деньги. Когда я отказался от денег, спрашивала имя и телефон, чтобы потом как-нибудь отблагодарить. Называла Дедом Морозом. Я отшутился, и мы расстались у парадной, когда я убедился, что ей ответили в домофон.